(Бейрут) – На территориях, возвращенных под контроль Дамаска, сирийские спецслужбы практикуют произвольные задержания, исчезновения и притеснения, заявила сегодня Хьюман Райтс Вотч. Эти нарушения имеют место даже в тех случаях, когда с соответствующими лицами подписаны соглашения о примирении.
Хьюман Райтс Вотч задокументировала 11 случаев произвольных задержаний и исчезновений в Дераа, Восточной Гуте и в «южном кармане» Дамаска. Правительство вернуло эти районы под свой контроль в феврале – августе 2018 г. Во всех случаях преследуемые лица (бывшие лидеры вооруженной и политической оппозиции, медиа-активисты, гуманитарный персонал, перебежчики и родственники активистов и бывших боевиков) ранее подписывали с властями соглашения о примирении. С августа прошлого года местные организации, включая такие группы, как «Сирийцы за правду и справедливость» и «Бюро мучеников Дераа», зафиксировали по меньшей мере 500 арестов на этих территориях.
«На значительной части территории Сирии активные боевые действия прекратились, но в том, как спецслужбы попирают права предполагаемых противников режима, никаких изменений не произошло, - говорит Лама Факих, и.о. директора Хьюман Райтс Вотч по Ближнему Востоку. – Правовой беспредел, произвольные аресты и притеснения, даже в так называемых зонах деэскалации, резко контрастируют с пустыми обещаниями возвращения, реформ и примирения, которые звучат со стороны Дамаска».
Хьюман Райтс Вотч проинтервьюировала 16 бывших жителей провинций Дераа и Эль-Кунейтра, Восточной Гуты и южных пригородов Дамаска. Они рассказывают, что сирийские спецслужбы задерживают и притесняют как перебежчиков, членов антиправительственных группировок и оппозиционных активистов, так и родственников оппозиционных активистов и бывших боевиков. Также под ударом оказываются гуманитарный персонал, общинные лидеры и медиа-активисты, оставшиеся на соответствующей территории после ее перехода под контроль правительственных сил. По словам родственников и свидетелей, людей забирают из дома и с работы, на блокпостах и на улице.
Речь, в частности, идет о населенных пунктах Даиль, Эйбта, Нава, Эль-Ядуда и Атман в провинции Дераа; городке в провинции Эль-Кунейтра, название которого мы не разглашаем в интересах безопасности; Думе и Восточной Гуте; а также о Баббиле в «южном кармане» Дамаска. По тому, кто стоит на блокпостах и кто проводит рейды, жители делают вывод о том, что Даиль и Эйбта контролируются разведкой ВВС, а Эль-Ядуда и Атман – военной разведкой.
В «южном кармане» Дамаска аресты производились патрулями военной разведки, которые затем передавали задержанных в палестинский отдел той же спецслужбы. Установить спецслужбу, которая производила аресты в Гуте, Хьюман Райтс Вотч не удалось.
Как представляется, в большинстве случаев задержанным ни на каком этапе не предъявлялось никаких обвинений. В трех случаях, по-видимому, поводом для ареста служили поступившие заявления неких лиц. В большинстве случаев задержанные содержались инкоммуникадо в течение либо всего, либо части, времени, без доступа к адвокату. По словам родственников и коллег, семьям задержанных не сообщалось об их местонахождении, и их оперативно не доставляли к судье. Один задержанный рассказал знакомым, что в военной разведке перед доставлением в военный суд (хотя их задержали по гражданскому иску) их били.
По меньшей мере в одном случае задержанного отправили в военную тюрьму Седнайя, известную пытками и внесудебными казнями. В трех случаях спецслужбы забирали или притесняли родственников, чтобы получить сведения о разыскиваемых членах семьи или заставить их вернуться.
Родственники и знакомые задержанных говорят, что тех освобождали только после того, как семья платила выкуп или, как в некоторых случаях, обращалась с просьбой о помощи к руководству местного комитета национального примирения или к российской военной полиции. Один из наших контактов заявил, что ему удалось вызволить родственника благодаря обращению к российским военным полицейским. Два человека сообщили, что договорились об освобождении родственников через небезызвестный «5-й корпус». По меньшей мере еще в двух случаях родственники заявили, что пытались обращаться в российскую военную полицию или в местный комитет национального примирения, однако успеха не достигли.
Наши контакты отмечают, что возможности российских сил зависели от района, где был задержан тот или иной человек, а также от степени влиятельности обращающегося. Еще в двух случаях, говорят бывшие жители, человека освобождали после протестов в его родном городке.
Сирийские власти должны немедленно освободить всех произвольно удерживаемых лиц. При наличии законных оснований для задержания такие основания должны быть обнародованы. Задержанные должны доставляться к судье в течение первых 48 часов, им должен обеспечиваться доступ к адвокату, а их семьям должны сообщать об их местонахождении.
Россия должна использовать свое влияние на Дамаск в интересах прекращения произвольных задержаний и притеснений, считает Хьюман Райтс Вотч. Российские силы, которые обеспечивают режим деэскалации, должны расширить работу по адресному вмешательству в судьбу произвольно задержанных лиц и получению информации об исчезнувших. России также следует поддержать деятельность нейтральных международных организаций по сбору сведений о местонахождении исчезнувших лиц, мониторингу мест содержания под стражей и налаживанию информирования родственников. Москва должна требовать от Дамаска полного сотрудничества с такими организациями, которые должны иметь полный доступ в официальные и неформальные места содержания под стражей.
Местные комитеты национального примирения должны продолжать мониторинг произвольных задержаний, притеснений и исчезновений и реагирование по таким фактам, в том числе обращаясь по отдельным ситуациям к российской военной полиции и к сирийским властям. Занимающиеся этими вопросами нейтральные международные организации должны оказывать им поддержку в такой работе.
Несмотря на сохраняющийся риск преследований на подконтрольных Дамаску территориях, государства, принявшие у себя сирийских беженцев, в том числе Ливан, Дания и Германия, испытывают внутриполитическое давление в пользу возвращения этих людей на родину. В ряде случаев такие государства активно организуют процесс возвращения, стимулируют беженцев возвращаться, ужесточают условия пребывания или даже прямо депортируют сирийцев на родину.
«Когда вам говорят о стабильности и безопасности на юге – это ложь, - сказал нам гуманитарный сотрудник из Дераа. – До сих пор убийства, до сих пор произвольные задержания, жители по-прежнему страдают от преследований».
Управление верховного комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ) призывает все государства воздерживаться от принудительного возвращения кого-либо в Сирию.
«Последствия отсутствия защитных гарантий нигде не ощущаются так остро, как на территориях, которые вернулись под контроль правительства, - говорит Лама Факих. – Притеснения и произвол со стороны спецслужб служат серьезным доводом, чтобы подождать, для тех, кто подумывает о возвращении, и чтобы уезжать, для тех, кто хотел бы остаться. Если Россия всерьез настроена на содействие возвращению беженцев, то ей следует требовать от Дамаска прекращения безобразий с задержаниями и создания условий, которые способствовали бы безопасному и достойному возвращению людей домой».
Применимые нормы международного права
Произвольным считается в международном праве такое задержание, при котором производящие его власти нарушают основные процессуальные права, в том числе право задержанного быть в кратчайшие сроки доставленным к судье. Как гласит принцип 11 Свода принципов защиты всех лиц, подвергаемых задержанию или заключению в какой бы то ни было форме, «лицо не может находиться в задержании без предоставления эффективной возможности быть в срочном порядке заслушанным судебным или иным органом», который «должен иметь полномочия для рассмотрения, в случае необходимости, основания для продолжения задержания».
Длительное содержание под стражей без обвинения или суда либо без доставления к судье является произвольным и нарушает международные стандарты прав человека. Задержание также признается произвольным, если для него отсутствуют ясные основания в национальном законодательстве или если оно вызвано реализацией человеком одного из основополагающих прав, такого как право на свободу мирных собраний.
Международное право также запрещает коллективное наказание. Это понятие включает любые формы карательных санкций и притеснений, включая, но не ограничиваясь, судебные, которым подвергаются родственники или иные целевые группы за действия, которые они лично не совершали. Подобная практика противоречит базовым принципам международного права, устанавливающим недопустимость наказания за правонарушение или преступление, которое человек лично не совершал. Сюда относятся «санкции или притеснения любого рода: административные, полицейские или иные».
Международное право исходит из общего правила недопустимости использования военных судов для рассмотрения дел гражданских лиц при наличии функционирующей системы гражданских судов. Статья 14 Международного пакта о гражданских и политических правах (МПГПП) гарантирует каждому право быть судимым без неоправданной задержки компетентным, независимым и беспристрастным судом. Комитет по правам человека, отслеживающий соблюдение МПГПП государствами-участниками, отмечает, что военный суд может разбирать дела гражданских лиц только в исключительных обстоятельствах и только при условии подлинного обеспечения всех процессуальных гарантий.
Насильственное исчезновение определяется Международной конвенцией для защиты всех лиц от насильственных исчезновений следующим образом:
арест, задержание, похищение или лишение свободы в любой другой форме представителями государства или же лицами или группами лиц, действующими с разрешения, при поддержке или с согласия государства, при последующем отказе признать факт лишения свободы или сокрытии данных о судьбе или местонахождении исчезнувшего лица, вследствие чего это лицо оставлено без защиты закона.
Переход территорий под контроль Дамаска в 2018 г.
Восточная Гута, Дераа и Эль-Кунейтра фигурировали в числе зон деэскалации в рамках астанинского процесса, гарантами которого выступают Турция, Россия и Иран. Однако с февраля по август 2018 г. российские и сирийские правительственные силы проводили в каждой из этих зон наступательные операции, по итогам которых в течение нескольких месяцев контроль над ними переходил к Дамаску. Южные пригороды Дамаска не были включены в число зон деэскалации, поскольку контролировались боевиками ИГ, однако там тоже началось наступление, завершившееся в мае.
После перехода каждой из этих территорий под контроль Дамаска жителям предлагался выбор: эвакуироваться в контролируемые вооруженной оппозицией районы на северо-западе страны или остаться. Для многих вариант жизни под угрозой ареста и произвола со стороны режима был неприемлемым, и они уезжали. Другие оставались.
Переход Дераа и Эль-Кунейтры под контроль Дамаска происходил быстрее и с меньшими жертвами среди гражданского населения и разрушениями, чем, скажем, в Алеппо и Гуте. В этих местах получили широкое распространение соглашения о примирении при посредничестве российских сил и договоренности между властями и оппозиционными командирами. Это позволяло большинству боевиков сохранить личное стрелковое оружие, обеспечивало механизм отсечения необоснованных претензий со стороны спецслужб и давало военнообязанным полугодовую отсрочку от призыва в армию. Со своей стороны, человек, который соглашался на примирение, должен был дать подписку о неучастии в антиправительственной деятельности.
По словам бывших жителей и экспертов, такая система договоренностей привела к разделу провинций Дераа и Эль-Кунейтра на зоны ответственности различных силовых структур, включая армию, Национальные силы обороны, многочисленные спецслужбы и недавно созданный 5-й корпус. Последний комплектуется бывшими участниками антиправительственной Свободной сирийской армии (ССА), в состав которой входили разнообразные оппозиционные группировки. Воевавшие в ССА сообщили Хьюман Райтс Вотч, что ядро корпуса составляет поддерживаемая Россией, в прошлом антиправительственная, группировка «Ахмед аль-Одех (аль-Ода)» и что корпус контролирует несколько городов в провинции Дераа.
В Гуте и в «южном кармане» Дамаска антиправительственные группировки не сохраняли никакого влияния, даже если подписывали соглашения о примирении, и спецслужбы получили полный контроль над соответствующим территориями. В ходе наступательных операций там применялись запрещенные методы ведения войны, такие как неизбирательные удары и использование запрещенного оружия.
Методология
За исключением одного, все 16 интервью проводились дистанционно. Нашими контактами были люди, которым удалось уйти с одной из рассматриваемых территорий после возвращения их под контроль Дамаска или те, кто регулярно поддерживает тесный контакт с оставшимися там родственниками.
Из проинтервьюированных нами людей шестеро уехали из-за притеснений со стороны правительственных сил или потому, что на них был выписан ордер или были арестованы их родственники. В нескольких случаях дополнительными факторами были гуманитарная ситуация и ограничения на свободу передвижения.
Мы рассматриваем здесь только те ситуации, в которых наш контакт сам пострадал от преследований, был свидетелем или близким родственником пострадавшего. Учитывая ограниченную доступность и проблемы с безопасностью в данных районах, можно с большой долей вероятности предполагать, что общее число случаев арестов и притеснений намного больше выявленных.
Аресты и притеснения гуманитарного персонала, активистов, общинных лидеров
В 6 из 11 задокументированных случаев гуманитарный персонал, активисты и общинные лидеры подвергались произвольному задержанию или исчезновению либо объявлялись в розыск, как представляется, из-за их законной деятельности.
«Ясир» и «Тарик»
Родившиеся в Сирии палестинцы «Ясир» и «Тарик», работавшие на палестинскую гуманитарную организацию, были на первой неделе апреля 2019 г. арестованы патрульным отделом военной разведки в Баббиле («южный карман» Дамаска). Об этом нам сообщили трое их коллег. Баббила перешла под контроль правительственных сил на первой неделе мая 2018 г.
Ясир и Тарик были в числе 15 палестинцев, которых забрали во время массовых арестов в Баббиле, Кудсее и Ялде (все эти населенные пункты перешли под контроль правительственных сил в мае 2018 г.) Их коллеги утверждают, что оба давно подписали соглашение о примирении, причем ни одного из них не призывали в армию и ни один не участвовал ни в каком вооруженном сопротивлении.
По словам коллег, обоих вызвали в патрульный отдел с работы. Причины задержания остаются неясными. На следующий день коллегам удалось один раз попасть на свидание к Ясиру, когда он еще находился в патрульном отделе. После перевода задержанных в палестинский отдел военной разведки ни коллеги, ни родственники не получали никаких известий, об их местонахождении ничего не сообщалось.
«Ваиль» и «Фарид»
Оппозиционный медиа-активист «Хайтам» сообщил нам, что почти сразу после августовского примирения в Дераа были арестованы двое его знакомых в Даиле: «Ваиль» и «Фарид» - два брата, тесно связаны с оппозицией. Их сестра рассказала, что в час ночи к ним в дом ворвалась военная разведка, пограбили, поломали, с женщинами грубо обращались. Сестра позвонила Хайтаму сразу после этого, сказала, что обоих забрали без объяснений за что и куда.
Когда сестра стала обходить местные спецслужбы, ей сказали, что на задержанных есть исковое заявление, но семье не сообщили их местонахождение и не предоставили доступ к ним.
Братьев отпустили в середине ноября. Они рассказали Хайтаму, что их передали разведке ВВС в Эс-Сувейде, после чего отвезли в Дамаск. По их словам, им не разрешали контактов ни с адвокатом, ни с родственниками. Их не доставили к судье в разумные сроки, а когда они все же оказались в суде, то это был военный трибунал, хотя оба были гражданскими лицами.
Один из братьев рассказал нашему контакту, что в разведке ВВС их сильно били, но они ни в чем не сознавались. В итоге их доставили к военному судье, который приказал отпустить их.
«Самир»
«Самир» работал на известные гуманитарные организации, включая Норвежский совет по беженцам Федеральный департамент иностранных дел (МИД) Швейцарии, в Эль-Ядуде в провинции Дераа. В январе 2019 г. он уехал оттуда, узнав, что объявлен в розыск по уголовному делу, потому что в нарушение закона о борьбе с терроризмом 2012-го года работал с гуманитарными организациями и получал за это деньги от иностранных юридических лиц.
По словам Самира, после того как он подписал соглашение о примирении, в политической и в военной разведке у него интересовались теми, кто также подписывал эти соглашения. Через несколько дней его контакт в военной разведке предупредил его, что за ним придут. Самир немедленно уехал. Родственники сообщили ему, что спустя два-три дня пришла официальная повестка.
«Сахар»
Медиа-активист «Джамиль» из Даиля – сам бывший задержанный, уехавший в Иорданию в октябре 2017 г., сообщил Хьюман Райтс Вотч об аресте военной разведкой в середине ноября на блокпосту Манкет-аль-Хаттаб общинного лидера «Сахар». До перехода Дераа под контроль Дамаска «Сахар» была членом местного совета и возглавляла женское бюро. Ее муж погиб во время протестов 2012-го года, а сын погиб в гражданской войне. Она подписала соглашение о примирении в расчете на то, что сможет остаться в Дераа. По словам Джамиля, ему и одному из братьев Сахар удалось с помощью личных связей устроить ее освобождение.
Задержания и притеснения родственников
В трех из задокументированных нами случаев спецслужбы забирали или неоднократно притесняли членов семей оппозиционных медиа-активистов, бывших боевиков и беженцев, пытаясь таким образом получить сведения о них или вынудить их вернуться.
«Манал»
Упоминавшийся выше «Джамиль» сообщил, что 16 ноября на том же блокпосту, что и в случае с «Сахар», военная разведка задержала его сестру «Манал», которая направлялась из Даиля в Дамаск к мужу, перенесшему операцию на сердце. По словам Джамиля, о случившемся ему сообщил сопровождавший Манал знакомый. Джамиль связался с членом комитета национального примирения в Дераа, который в свою очередь обратился в российскую военную полицию. Благодаря вмешательству последней через несколько дней Манал отпустили. Джамиль также дал понять, что при этом еще и заплатил военной разведке 300 тыс. сирийских фунтов (примерно USD 580).
Со слов Джамиля, сестра рассказывала, что на допросе ее спрашивали о нем и об одном из других братьев, который до деэскалации воевал в одной из оппозиционных группировок в Дераа. Манал решила остаться в Даиле и подписала соглашение о примирении, но все же была арестована. «Примирение – не примирение, все едино», - заметил в связи с этим Джамиль.
Семья «Ийяда»
Оппозиционный медиа-активист «Ийяд» в феврале уехал из Сирии. До этого он жил в Атмане в провинции Дераа. Отъезд был связан с необходимостью лечения, которое Ийяд опасался проходить в Дамаске из-за риска ареста на одном из блокпостов по дороге в столицу.
По его словам, после отъезда к нему домой пришли из военной разведки и забрали отца, мать и жену. Их продержали несколько дней: выясняли, где Ийяд. Родственники отвечали, что не знают. При этом сам Ийяд не мог с уверенностью сказать, чем был вызван интерес спецслужб к его семье: его деятельностью в качестве медиа-активиста или необходимостью призыва в армию.
Ийяд рассказал, что после ареста ему сразу позвонил сосед и стал просить вернуться. Ийяд связался с дядей, у которого хорошие связи в местной военной разведке. Тому через несколько дней удалось договориться об освобождении родственников за 700 тыс. фунтов (примерно USD 1 360).
По словам Ийяда, после освобождения к ним домой еще четыре раза приходили из военной разведки, последний раз – 12 апреля, за неделю до нашего интервью: угрожали опять забрать всех, если им не заплатят 50 тыс. фунтов (примерно USD 100). Теперь родители стараются по возможности не выходить из дома.
«Хашим»
Оппозиционный медиа-активист «Хашим» из Эль-Ядуды в провинции Дераа уехал в декабре, когда узнал, что его ищут разведка ВВС и военная разведка. По его словам, его родственника на госслужбе вызывали в военную разведку и интересовались Хашимом и его местонахождением.
После этого к нему домой трижды приходили из разведки ВВС, спрашивали о нем: «Меня тогда не было, а если бы был – можете себе представить? Тогда бы мне конец. На следующий день я стал собираться. Уже после того, как я уехал, они еще два раза домой приходили».
Задержания и исчезновения перебежчиков
Хьюман Райтс Вотч задокументировала случаи задержания или исчезновения троих перебежчиков, несмотря на то, что эти люди подписали соглашения о примирении. В этих эпизодах фигурируют военная разведка и другие спецслужбы.
«Лаит»
Человек, уехавший из Эль-Кунейтры в августе после перехода провинции под контроль Дамаска, рассказал нам, что в феврале 2019 г. его сына «Лаита» забрали в военную разведку. В 2012 г. тот стал перебежчиком из Сирийской арабской армии, но, по словам отца, решил остаться в Эль-Кунейтре после прихода правительственных сил и в августе подписал соглашение о примирении. В феврале его вызвали в местную военную разведку и задержали. На момент интервью у отца не было никаких сведений о его местонахождении.
«Халид»
Упоминавшийся выше оппозиционный медиа-активист «Ийяд» рассказал, как спустя 20 дней после перехода населенного пункта Атман в провинции Дераа под контроль правительственных сил (примерно 10 – 15 августа) он и еще трое мужчин предприняли попытку попасть туда, чтобы проверить свои дома. На блокпосту военной разведки на въезде их остановили и приказали предъявить удостоверение личности и документы на жительство. После проверки по компьютерной базе Ийяду и одному из его спутников сказали, что они стоят на призыв, но на полгода есть отсрочка. Однако другого спутника – «Халида», который был перебежчиком, задержали, несмотря на то, что он подписал соглашение о примирении.
По словам Ийяда, он побоялся задавать дополнительные вопросы на блокпосту, но затем обратился по поводу Халида в комитет национального примирения в Атмане, где ему обещали добиться освобождения задержанного. Однако по состоянию на 14 апреля 2019 г. у Ийяда не было никаких сведений о его местонахождении.
«Омар»
27/28-летнего перебежчика «Омара», оставшегося без обеих ног при подрыве на мине, забрали в феврале или марте 2019 г. в Наве. Об этом нам рассказал его двоюродный брат. По словам жены Омара, он подписал соглашение о примирении, а поводом для ареста послужило поступившее на него заявление.
Как рассказал двоюродный брат, жене Омара удалось выяснить, что тот находится в военной тюрьме Седнайя, и она даже получила свидание. Она сообщила двоюродному брату, что Омар в плохом состоянии: судя по виду, его били и пытали.
