Skip to main content

Незаконно задержанные в Нагорном Карабахе гражданские лица рассказывают о военных преступлениях

Опубликовано в: Open Democracy
Траурный портрет Эдуарда Шахельдяна в квартире, которую его семья временно снимает в Степанакерте. Степанакерт, февраль 2021 г. © 2021 Tanya Lokshina, Human Rights Watch

В ходе полуторамесячных боев в Нагорном Карабахе осенью прошлого года переход ряда территорий под контроль азербайджанских сил сопровождался задержаниями гражданских лиц. С учетом массовой эвакуации гражданского населения в начале боевых действий, это были за редким исключением люди старшего возраста, которые отказывались или были не в силах покидать свои дома.

Human Rights Watch задокументировала несколько эпизодов, когда азербайджанские военнослужащие захватывали гражданских лиц с применением силы и затем подвергали их пыткам и содержанию в бесчеловечных и унижающих достоинство условиях. Двое захваченных лиц умерли, когда находились во власти азербайджанской стороны; один из них, как можно с большой долей вероятности судить на основе имеющихся сведений, стал жертвой внесудебной казни. Всех этих людей задерживали в отсутствие каких-либо оснований, которые позволяли бы считать их источником угрозы: у них не было оружия, и они не принимали участия в боевых действиях.

Ниже мы приводим истории тех, кто был погиб (со слов их близких родственников, которые были задержаны вместе с ними), и тех, кто сам прошел через пытки и жестокое, бесчеловечное и унижающее достоинство обращение. Для документирования этих преступлений мы проинтервьюировали двух бывших задержанных, членов их семей и адвокатов, представляющих эти семьи, а также изучили медицинские документы и фото- и видеоматериалы, предоставленные родственниками и представительством Армении при Европейском суде по правам человека.

Заявления об удерживаемых лицах

Военные действия начались 27 сентября и прекратились 10 ноября с подписанием трехсторонней договоренности с участием России. Среди прочего, документ предусматривал «обмен военнопленными, заложниками и другими удерживаемыми лицами и телами погибших».

К концу февраля представительство Армении при Европейском суде по правам человека ходатайствовало о направлении азербайджанским властям представлений по 240 предположительно военнопленным и удерживаемым гражданским лицам. Примерно в 90% таких случаев, как утверждают в представительстве, они располагают фото- и видеоматериалами, подтверждающими факт нахождения того или иного человека во власти азербайджанской стороны; в остальных случаях информация основывалась на свидетельствах очевидцев. Human Rights Watch не имеет возможности установить точное число захваченных азербайджанскими силами гражданских лиц. По оценке двух известных правозащитных адвокатов, которые подали в Европейский Суд более ста заявлений в интересах военнопленных и захваченных гражданских, гражданские лица составляли более 10% от всех захваченных азербайджанской стороной.

За три с лишним месяца с момента прекращения огня Азербайджан вернул в общей сложности 69 армянских военнопленных и захваченных гражданских лиц. В МИД Армении нам сказали, что во власти азербайджанской стороны предположительно остается еще больше десятка гражданских лиц. Их семьи чем дальше, тем сильнее впадают в отчаяние, особенно с учетом циркулирующих в соцсетях многочисленных шокирующих видео издевательств над пленными и страшных рассказов ряда вернувшихся людей.

Международное право и обращение с гражданскими лицами во время вооруженного конфликта

Применимая к конфликту между Арменией и Азербайджаном четвертая Женевская конвенция о защите гражданского населения во время войны признает его «покровительствуемыми лицами». Она устанавливает, что лица, «которые непосредственно не принимают участия в военных действиях, … должны при всех обстоятельствах пользоваться гуманным обращением без всякой дискриминации по причинам расы, цвета кожи, религии или веры, пола, происхождения или имущественного положения или любых других аналогичных критериев». Во время военных действий допускается интернирование или принудительное поселение покровительствуемых лиц в определенном месте, если это совершенно необходимо для безопасности державы, во власти которой они находятся. Другими словами, как сформулировал это Международный трибунал по бывшей Югославии, должны быть «серьезные и законные основания» считать интернируемых лиц источником реальной угрозы безопасности такой державы. При этом незаконное лишение покровительствуемых лиц свободы признается серьезным нарушением Женевских конвенций, или военным преступлением.

Как участник Международного пакта о гражданских и политических правах и Европейской конвенции о правах человека, Азербайджан также обязан соблюдать положения о запрете произвольного задержания и пыток и другого бесчеловечного и унижающего достоинство обращения.

Умышленное лишение жизни покровительствуемых лиц и жестокое обращение с ними, которое задокументировано ниже, квалифицируются в международном гуманитарном праве как военные преступления. Власти Азербайджана должны без дальнейшего промедления расследовать правдоподобные заявления о незаконном удерживании гражданских лиц, бесчеловечном и унижающем достоинство обращении с ними, а также о предположительной внесудебной казни одного задержанного, с тем чтобы обеспечить выход на привлечение к ответственности всех причастных к этому. Необходимо также как можно скорее освободить и репатриировать всех без исключения гражданских лиц, остающихся во власти азербайджанской стороны.

Арега и Эдуард

72-летняя Арега Шахкельдян сидит сгорбившись и не поднимая глаз в большом кресле у окна съемной квартиры в Степанакерте – административном центре Нагорного Карабаха, в который после осенних боев мало-помалу возвращается нормальная жизнь. Ее родственники, как и многие другие, выехали туда с приближением азербайджанских сил, которые в итоге заняли значительную часть «пояса безопасности» и самого Карабаха.

Семья оказалась в тяжелейшем положении, лишившись жилья и всего имущетсва. Впереди – полная неопределенность. Но не это занимает мысли Ареги. Она оплакивает своего мужа Эдуарда, с которым прожила долгие годы. В конце октября азербайджанские силы захватили обоих в их доме в селе Аветараноц Аскеранского района и увезли в тюрьму в Баку. Арега через полтора месяца вернулась домой, а 79-летний Эдуард умер в камере при неясных обстоятельствах.

Вскоре после начала боев 27 сентября большинство жителей покинули село. Арега и Эдуард Шахкельдян остались. Дети несколько раз пытались вывезти их в Степанакерт, но Эдуард упорно стоял на своем, говоря, что в первую войну 30 лет назад азербайджанцы так и не вошли в их село и теперь обойдется, да и дом с хозяйством он ни за что не бросит.

28 октября их дочь Гохар позвонила им в 9 утра, спросила, как прошла ночь, и сказала, что попозже приедет с мужем забрать их, что бы они там ни говорили. Оставаться в селе становилось слишком опасно. Эдуард ответил, что у них все хорошо – он и не предполагал, что азербайджанские силы уже вошли в село. Через 15 минут зять Владик перезвонил, чтобы поторопить стариков со сборами, но в этот раз на звонок ответил незнакомый человек на азербайджанском языке. «Ты кто?» – спросил Владик тоже по-азербайджански. «Я азербайджанец, и это Азербайджан», - прозвучало в трубке, после чего телефон замолчал.

«Их военные забежали в дом с автоматами этими, наставили на нас, кричат, угрожают, - рассказывает Арега. – Я плакала, умоляла не трогать нас, а они мужу руки за спину и повели из дома. Когда на меня накинулись, я – рыдала, упиралась, говорила не пойду никуда, а они орут, толкают, в общем – вытолкали меня из дома. Я умоляла, чтобы разрешили хоть что-то из теплой одежды взять, но они ни в какую».

Арегу и Эдуарда отвели в оставленный хозяевами дом на окраине и там до утра продержали вместе с еще двумя местными жителями: слабовидящим Седраком, которому тоже за 70 и Багдасаром лет на десять моложе. Утром солдаты отвели всех четверых в другой пустующий дом и там заперли в каменном сарае. Ночью Багдасару удалось вытащить один из камней из кладки стены, протиснуться через отверстие и сбежать. Остальные были слишком немощны.

«Всю ночь в этом сарае просидели, без воды, без еды. Я замерзла, озноб бил в тонком платье, укрыться нечем. Муж и Седрак в какой-то момент задремали, а я не могла, слишком страшно было и холодно. Просто сидела, дрожала и плакала».

На следующий день солдаты отвели их на вырубку в горах у села: «Там еще солдаты были, один Эдуарда несколько раз кулаком ударил и ногой тоже – ботинком своим тяжелым, раскричался, что, мол, наверняка он 30 лет назад воевал, и это ему в наказание, что тогда «азербайджанцев убивал». На крики Ареги, которая не могла смотреть, как бьют ее мужа, подошел другой солдат и попытался ее успокоить: «Не бойся, бабушка, все будет хорошо. Вы старые, никто вас убивать не будет. Просто потерпи, и со временем отпустят вас».

Стариков заставили залезть в кузов грузовика поверх бревен и несколько часов куда-то везли, ничего не объясняя. Напуганные пленники страдали от жажды, голода и холода. К ночи машина въехала в Баку. Пленников заперли в какой-то комнате вроде бы в частном доме, не дав умыться и оставив без еды и воды.

Утром люди в военной форме завязали им глаза, погрузили в машину и отвезли в СИЗО-1 в поселке Кюрдаханы в Баку – как позднее узнала семья. Во внутреннем дворе охрана разрешила снять повязки и попить из-под крана. Пленники успели заметить во дворе другого односельчанина – Максима Григоряна. «Он молодой был, и потом без вести пропал, родственники до сих пор о нем ничего не знают» - вздыхает Гохар.

Гохар получила от Международного комитета Красного Креста (МККК) информацию, что ее родители находятся в бакинской тюрьме еще в начале ноября, и когда 10 ноября боевые действия закончились, семья надеялась, что их скоро отправят домой. 5 декабря мужу Гохар с азербайджанского номера позвонил неизвестный и по-русски с азербайджанским акцентом сказал, что передает трубку Ареге. Гохар выхватила телефон: «Мама, ты уже здесь? Тебя вернули?»  Но Арега только плакала и что-то невнятно бормотала. «Мама, пожалуйста, передай трубку папе!» В ответ послышалось только всхлипывание, потом телефон замолчал. Через три минуты тот же человек перезвонил снова: «Ваша мать хотела сказать, что ваш отец умер».

В то утро, перед звонком, охранники открыли дверь в камеру Ареги и сказали ей, что Эдуард умер во сне и что они отведут ее к нему в камеру проститься. Арега была в шоке, и почти ничего не помнит, помнит только, что лицо у мужа было черно-синее. Седрак и еще один мужчина в камере мужа тоже сказали ей, что тот уснул и не проснулся.

Родственники говорят, что у Эдуарда много лет была астма и что ему нужно было три раза в день принимать таблетки, но после того как его забрали, такой возможности у него не было. «У мамы много лет назад инсульт случился, давление высокое, так что и ей каждый день нужно было таблетки пить, - говорит Гохар. -  А в тюрьме ей не давали, доктор ее не смотрел, хотя она просила. Наверное, и с папой так же, а тут еще и стресс от плена, от тюрьмы».

9 декабря азербайджанские власти репатриировали Арегу и еще нескольких захваченных гражданских  в Армению. Тем же рейсом должны были отправить и тело Эдуарда, однако на следующий день, когда семья увидела тело, то оказалось, что это другой человек: моложе, со шрамом на лице. Азербайджанская сторона поначалу настаивала на том, что ошибки не было, и только 28 декабря тело Эдуарда доставили в Ереван и передали родственникам для похорон. В справке о смерти, выданной по результатам вскрытия, в качестве причины были указаны тупая черепно-мозговая травма, опухоль мозга и острое расстройство жизненно важных функции мозга.

Арега сидит неподвижно, глядя остановившимся взглядом из-под черной траурной косынки на свои сжатые на коленях руки: «Вот, хорошо тело наконец-то вернули, теперь мне есть куда прийти к нему на могилу».

Саша и Арсен

Женщины и дети семьи Гараханян уехали из Гадрута 7 октября. К городу подходили азербайджанские силы, и оставаться там было небезопасно. Но 71-летний Саша Гараканян и слышать не хотел о том, чтобы уезжать. А его 44-летний сын Арсен, который уже несколько лет жил в Москве и приехал навестить родителей незадолго до начала азербайджанского наступления, не мог бросить отца одного и тоже остался.

10 октября Арсен увидел в центре Гадрута азербайджанских солдат. Он бросился домой, чтобы забрать отца, надеясь, что они еще успеют выбраться из города. Но оказалось, что в их доме уже 15-20 азербайджанских военных. Отец беспомощно наблюдал, как они скрутили Арсена, связали ему руки за спиной и увели.

Сестра Арсена Маринэ последний раз разговаривала с отцом и братом 9 октября. Когда на следующий день их телефоны перестали отвечать, в семье не на шутку встревожились. Шли недели, и только 9 ноября для них впервые блеснул лучик надежды: в соцсетях появилось видео того, как азербайджанские солдаты заставляют Сашу целовать азербайджанский флаг и повторять «Карабах – Азербайджан». По крайней мере, он жив. Через десять дней в МККК сказали семье, что их представители смогли найти Сашу в бакинской тюрьме и встретиться с ним (в его камере было еще пятеро гражданских).

14 декабря азербайджанская сторона вернула Сашу в Армению в составе группы из 44 военнопленных и захваченных гражданских лиц. На запястьях и лодыжках Саши были глубокие шрамы от проволоки, которой его связывали. Еще были шрамы на затылке от нескольких ударов прикладом и шрамы на спине от тычков острым предметом. Рентген показал сломанное ребро с левой стороны и перелом носа. Саша был очень слаб, дезориентирован, все время спрашивал про сына. Но об Арсене не было никаких известий.

Когда Сашу выписали из больницы, семья отвезла его в Степанакерт, где местные власти временно предоставили им на шестерых двухкомнатный гостиничный номер с кроватью и диваном. 6 января, почти через три месяца отсутствия новостей об Арсене, родственники наткнулись в соцсетях на видео, где азербайджанские солдаты заставляют Арсена повторять «Карабах – Азербайджан» и оскорбительно выражаться в адрес премьер-министра Армении Никола Пашиняна. В кадре Арсен выглядел изможденным, но без видимых телесных повреждений.

Саша Гараханян говорит с Human Rights Watch. Степанакерт, февраль 2021 г. © 2021 Tanya Lokshina, Human Rights Watch

«Тот день, когда это видео появилось, как раз мой день рождения был, - говорит мать Арсена Аида, и на глаза у нее наворачиваются слезы. –И это такой был подарок – узнать, что мой сын жив. Мы стали ждать его возвращения, как отец его вернулся. Даже новую одежду ему купили».  8 января появилось еще одно видео, где азербайджанские солдаты издеваются над Арсеном, заставляют его говорить «Привет, Шуша» (по-армянски - Шуши, последний город, занятый азербайджанскими силами перед прекращением огня в начале ноября). Второе видео только укрепило в семье надежду на его скорое возвращение.

13 января по обращению правительства Армении Европейский суд по правам человека запросил у Азербайджана информацию о судьбе и местонахождении Арсена. Через пять дней, в ходе мероприятий по поиску погибших в Гадрутском районе, проводившихся при посредничестве российских миротворцев и МККК, тело Арсена было найдено у села Айгестан. Судя по фотографиям, которые нам показали, могила выглядела свежей, на теле не было видимых признаков разложения. Имелись явные следы огнестрельных ранений в лоб и подбородок. По заключению армянских судмедэкспертов, Арсена застрелили 15 января, через два дня после запроса Европейского суда по правам человека.

Саша слишком слаб, чтобы выдержать весь наш разговор сидя. Полулежа на безукоризненно заправленной кровати, он рассказывает о том, что произошло 10 октября: как солдаты отвели его в центр Гадрута, толкали, пинали, тыкали чем-то острым, потом связали и закинули в кузов грузовика, «как бревно». Рассказывает, как ему по ногам били камнями, как резала кожу проволока, которой были связаны ноги, и как его подвесили за связанные ноги на дуге в кузове, как немели туго перетянутые руки.

Шрам на лодыжке Саши Гараханяна. Степанакерт, февраль 2021 г. © 2021 Tanya Lokshina, Human Rights Watch

Шрам на одной лодыжке выглядит страшно: такое впечатление, что проволока прорезала мясо почти до кости. Правая рука до сих пор опухшая, с трудом слушается. Саша говорит монотонно, отрывисто, не поднимая глаз. Жена сидит рядом на краю кровати, плачет: «За что они убили нашего сына? Он не воевал. У него оружия не было. Просто остался за отцом присмотреть. Ладно, ну война, забрали его, но война же кончилась, а его не отпустили. Издевались над ним, снимали это все … А потом убили. За что?»

Your tax deductible gift can help stop human rights violations and save lives around the world.

Теги