Skip to main content

Казахстан: Репрессии против критиков власти

Больше 130 человек подверглись преследованию за предполагаемое участие в движениях, признанных «экстремистскими»

Активисты «Көше партиясы» раздают информационные листовки в Нур-Султане, столице Казахстана, 18 февраля 2020 года. В мае 2020 года решением суда это незарегистрированное движение было запрещено. © 2020 Сания Тойкен, Радио Свободная Европа/Радио Свобода

(Берлин) – Как минимум 135 человек в различных регионах Казахстана стали фигурантами уголовных дел о предполагаемом участии в оппозиционных движениях, которые были запрещены как «экстремистские», заявила сегодня Human Rights Watch.

За последние три года правительство расширило практику использования расплывчатых и избыточно широких обвинений в экстремизме для притеснения и уголовного преследования критиков власти. Эти репрессии нарушают право на свободное выражение мнений и право на свободу ассоциации.

«В желании политических перемен в Казахстане, как и в мирном выражении расположения и солидарности с выступающими за такие перемены оппозиционными группами, нет никакого преступления, - говорит Мира Ритман, старший исследователь Human Rights Watch по Центральной Азии. – Власти Казахстана де-факто ввели уголовную ответственность за выражение ненасильственных политических взглядов и тем самым грубо нарушили основополагающие права человека».

Прочитать текстовое описание этого видео

Лайки и репосты в Facebook могут привести за решетку в Казахстане. 

Власти Казахстана запретили мирные оппозиционные движения как «экстремистские». 

Сотни людей прошли через арест за участие в мирных протестах 

возбуждено больше 130 уголовных дел за посты или репосты материалов этих движений в соцсетях. 

Казахстану пора прекратить преследования критиков власти. 

В апреле – мае 2021 г. Human Rights Watch проинтервьюировала семь человек, которые находились под следствием, либо им были предъявлены обвинения, либо они были осуждены по политически мотивированным делам об «организации и участии в деятельности общественного или религиозного объединения или иной организации, в отношении которых имеется вступившее в законную силу решение суда о запрете их деятельности или ликвидации в связи с осуществлением ими экстремизма или терроризма» (статья 405 УК Казахстана). Human Rights Watch также проинтервьюировала двух алматинских адвокатов, которые, в общей сложности, с 2018 г. работали по десяти подобным делам. Помимо этого, мы изучили судебные документы по еще девяти делам и десятки материалов СМИ по данной тематике.

2 июня мы направили Министерству иностранных дел РК письмо с кратким изложением результатов нашего исследования и запросом информации о политике и практике правительства касательно уголовного преследования предполагаемых участников запрещенных «экстремистских» движений.  28 июня министерство подтвердило получение письма в электронном сообщении Human Rights Watch. В ведомстве заявили, что письмо «отправлено на рассмотрение» в соответствующие государственные органы и по результатам их совместного обзора Human Rights Watch «будет дан исчерпывающий ответ на ваши вопросы». На момент настоящей публикации никакой дополнительной информации в Human Rights Watch не поступало.

С 2018 г. власти по всей стране все чаще преследовали, допрашивали, задерживали и привлекали к ответственности предполагаемых или фактических активистов движений, которые были запрещены как «экстремистские», в том числе – за участие в мирных митингах. Human Rights Watch установлено, что по меньшей мере три человека, осужденные в 2019 г. по 405-й статье, вновь привлекаются по аналогичному составу.

13 марта 2018 г. Есильский районный суд г. Нур-Султан своим постановлением признал движение «Демократический выбор Казахстана» (ДВК) «экстремистской» организацией и запретил его деятельность в Казахстане, в том числе онлайн и в соцсетях. ДВК была создана и возглавляется живущим ныне в эмиграции опальным экс-банкиром и экс-министром Мухтаром Аблязовым, который заочно осужден по ряду тяжких статей, включая хищение и вымогательство, а также отдельно – по делу об убийстве. Аблязов отрицает все обвинения, заявляя, что они политически мотивированы.

В мае 2020 г., через несколько месяцев после объявления активистами о создании нового движения - «Көше партиясы», оно также было запрещено как «экстремистское»: при этом власти утверждали, что это движение было создано для продолжения деятельности ДВК под новым названием.

Судебные решения о запрете обоих движений основывались на заключениях назначенных государством психолого-филологических экспертиз материалов, размещенных в соцсетях. Никаких других доказательств пропаганды насилия или причастности к насилию со стороны обоих движений в судебных документах не приводится.

45-летнего Абайбека Султанова из Каскелена в Алматинской области 14 мая 2021 г. приговорили к году ограничения свободы по 405-й статье УК. Он рассказал Human Rights Watch: «Эксперт-филолог [проводивший филологическую экспертизу] сделал заключение, что я участвую в Көше, но не нашел призывов свергать [правительство] или что я агитировал других вступать [в движение]».

Преследованиям за причастность к обоим движениям подвергаются люди, происходящие из разных слоев общества, как из крупных городов, так и из сельских населенных пунктов по всей стране. Некоторые регулярно выходят на протесты и активно пишут в соцсетях, в то время как другие, как представляется, лишь в минимальной степени имели отношение к оппозиционному активизму.

Спецдокладчик ООН по вопросу о поощрении и защите прав человека и основных свобод в условиях борьбы с терроризмом Финнуала Ни Илойн по итогам своего посещения страны в мае 2019 г. выразила серьезную обеспокоенность «использованием в национальном законодательстве и практике термина ‘экстремизм’». Она пришла к выводу о том, что, когда «экстремизм» является уголовно-правовой категорией, «он лишен правовой определенности и, следовательно, несовместим с осуществлением некоторых основных прав человека». Она подчеркнула, что аресты по статье 405 свидетельствуют о жестком подходе правительства к гражданскому обществу. После визита Ни Илойн практика привлечения к уголовной ответственности по 405-й статье продолжилась.

Руководитель правозащитной организации «Ар.Рух.Хак» Бахытжан Торегожина на основании собственной статистики преследования за гражданский активизм говорит, что с 2018 г. по 405-й статье осуждены как минимум 54 человек.

Приговоры разнятся от года ограничения свободы до максимального срока в 2 года колонии. Еще 77 человек находятся под следствием или проходят подозреваемыми по той же статье (из них 18 содержатся в СИЗО или под домашним арестом).

Осужденные по 405-й статье УК автоматически вносятся Агентством по финансовому мониторингу при администрации Президента в перечень лиц, «связанных с финансированием терроризма и экстремизма», даже если они никогда не оказывали тому или иному запрещенному движению никакой финансовой поддержки. Внесение в такой список строго ограничивает право на распоряжение личными финансовыми средствами.

К лицам, осужденным по 405-й статье, суды также часто применяют статью 50 УК о запрете заниматься определенной деятельностью (политической, гражданской, сетевой или иной) или использовать социальные сети. Спецдокладчик Илойн указывает, что такие дополнительные ограничения «придают длительный характер несоразмерным нарушениям прав гражданского общества на свободу выражения мнений, ассоциаций и участия в государственных делах». Назначение ответственности в виде общего запрета на занятия определенной деятельностью, или на использование соцсетей, является произвольным и нарушает охраняемое международными нормами право на свободу слова, отмечает Human Rights Watch.

Правительство Казахстана уже давно практикует ограничение прав на свободу слова и собраний и использует ограничительное законодательство, включая расплывчатые и избыточно широкие уголовные составы, для произвольного ущемления прав критиков власти и оппозиционных объединений. На сегодняшний день в стране не зарегистрировано ни одного объединения, которое можно было бы по-настоящему назвать оппозиционным, напоминает Human Rights Watch.

Власти Казахстана должны прекратить постоянные попытки подавления мирного инакомыслия и разрешить свободу слова и критику, которые не были бы чреваты последствиями, а оппозиционным структурам – предоставить возможность мирно осуществлять свою деятельность. Правительство должно пересмотреть определение «экстремизма», с тем чтобы привести его в соответствие с международными обязательствами Казахстана, и запустить процесс пересмотра судебных решений о запрете ДВК и «Көше партиясы».

Властям следует также инициировать независимый пересмотр всех приговоров по делам об организации или участии в запрещенной «экстремистской» организации, предложив судам отменить все обвинительные приговоры, вынесенные исключительно в связи с предполагаемыми поддержкой и участием в мирных объединениях политической оппозиции или эдвокаси-группах.

Международные партнеры Казахстана должны призвать правительство инициировать независимый пересмотр таких приговоров и прекратить преследования реальных или предполагаемых участников запрещенных «экстремистских» организаций. Им необходимо добиваться немедленного освобождения из тюрьмы осужденных Асета Абышева и Аскара Кайырбека, а также всех других, кто находится под стражей или под домашним арестом за мирное выражение критических взглядов. Они должны поддержать обеспокоенность, выраженную Европарламентом и группой американских сенаторов, и настоятельно призвать Нур-Султан к прекращению неослабевающих репрессий против критиков власти.

«Стремление к политическим переменам – это не преступление, - говорит Мира Ритман. – При любом раскладе правительство Казахстана несет обязательства в области защиты и соблюдения свободы ассоциации, собраний и слова для всех, в том числе тех, кто придерживается точки зрения неугодной властям».

Подробности преследований оппозиционных активистов в Казахстане приводятся ниже.

 

В апреле – мае 2021 г. Human Rights Watch проинтервьюировала семь человек, которые находились под следствием или были осуждены по делам об участии в запрещенных оппозиционных объединениях, из Алматы, Нур-Султана, и Западно-Казахстанской и Северо-Казахстанской областей; двух адвокатов, которые в общей сложности работали по десяти делам людей, проходивших по 405-й статье; двух правозащитников, отслеживающих и освещающих ограничения на свободу ассоциации и собраний. Мы также изучили приговоры по девяти отдельным делам аналогичного характера. Интервью проводились дистанционно на русском языке одним из наших исследователей.

Запрет оппозиционных движений по расплывчатым и избыточно широким обвинениям в экстремизме

Законодательство Казахстана не проводит различия между «экстремизмом» и «насильственным экстремизмом». Неконкретное и избыточно широкое определение «экстремизма» и его широкая применимость в отношении ненасильственных действий создают возможности для неоправданных ограничений оппозиционного активизма и свободы мирных собраний.

13 марта 2018 г. Есильский районный суд г. Нур-Султан признал движение «Демократический выбор Казахстана» (ДВК) «экстремистской» организацией и запретил любую его деятельность на территории страны, в том числе онлайн.

Human Rights Watch ознакомилась с постановлением суда, в котором утверждается, что «ДВК с использованием наиболее популярных в Казахстане социальных сетей Facebook, Instagram, мессенджеры Telegram, Viber и видеохостинг YouTube как на территории Республики Казахстан, так и за ее пределами распространяются сведения и призывы, носящие экстремистский характер, связанные с насильственным свержением действующей государственной власти Республики Казахстан». Ранее, в 2005 г., власти уже запрещали ДВК как «экстремистскую» организацию.

Суд над четырьмя обвиняемыми в участии в деятельности запрещенного движения «Демократический выбор Казахстана». Алматы, Казахстан, 6 ноября 2019 г. © 2019 Манас Калырталулы, Радио Свободная Европа/Радио Свобода

Единственное доказательство, на которое имеется ссылка в приговоре, — это заключение назначенной государством комплексной судебной психолого-филологической экспертизы, которая проводилась государственными «экспертами», оценивавшими, как представляется, информацию, размещенную в социальных сетях основателем и лидером движения Мухтаром Аблязовым. Заключение этой экспертизы так и не было обнародовано. В постановлении говорится, что, по мнению государственных экспертов, движение ДВК занималось «целенаправленной разработкой провокационных мероприятий, направленных на побуждение читателей к насильственному свержению и захвату власти в Республике Казахстан». Никаких других фактов в подтверждение данного заключения не приводится.

19 мая 2020 г. тот же Есильский районный суд постановил, что незарегистрированное движение «Көше партиясы» фактически является продолжателем ДВК под другим названием и как таковое должно также быть признано «экстремистским», а его деятельность должна быть запрещена, в том числе онлайн. Human Rights Watch ознакомилась с копией постановления, в котором говорится, что «идеология экстремистского движения ДВК фактически трансформировалась в идеологию незарегистрированного движения ‘Көше партиясы’; это доказывает, что признанное экстремистским движение ДВК фактически трансформировалось в незарегистрированное движение ‘Көше партиясы’». Рассмотрение дела проходило в закрытом режиме.

В своей февральской (2021 г.) резолюции о ситуации с правами человека в Казахстане Европарламент осудил злоупотребление антиэкстремистским законодательством и назвал и ДВК, и «Көше партиясы» «мирными оппозиционными движениями». Все собеседники Human Rights Watch прямо утверждали, что оба движения стоят на ненасильственной платформе и выступают за исключительно мирные средства достижения политических перемен. 27-летний учитель из небольшого городка в Северо-Казахстанской области Нурбол Онерхан, осужденный на год ограничения свободы по делу об участии в ДВК, заявил в интервью: «Все должно делаться мирным путем. И, во-вторых, все должно быть по закону».

Произвольные уголовные дела

Возможность мирно выражать в соцсетях, таких как Facebook или Telegram, расположение и солидарность с политическими взглядами, оспаривающими политику действующего правительства, является основополагающим правом человека. Однако в сегодняшнем Казахстане власти объявляют «экстремизмом» мирные призывы к политическим переменам, если такие призывы находятся в русле реформаторской повестки ДВК и «Көше партиясы».

Подсчеты, которые ведут местные правозащитники, показывают, что с марта 2018 г. по делам об участии в запрещенных движениях осуждено по меньшей мере 58 человек, еще 18 находятся в предварительном заключении или под домашним арестом. И, как минимум 59 человек находятся под следствием или являются подозреваемыми по той же статье.

Отсутствие необходимости доказательств

Адвокаты и правозащитники отмечают, что самым проблемным аспектом волны уголовных дел по 405-й статье является то, что и следствие, и суд для вынесения обвинительного приговора основываются главным образом на заключении назначаемой государством психолого-филологической экспертизы материалов, которые фигуранты размещали или репостили в соцсетях, таких как Facebook или Telegram.

Алматинский адвокат Галым Нурпеисов, который за последние два года провел почти полдюжины таких дел, рассказал: «Первый, самый важный и самый проблемный аспект того, что у нас творится, — это то, что такие уголовные дела [по 405-й статье] держатся исключительно на заключениях экспертов – политологов и филологов».

Евгений Жовтис, юрист-правозащитник, возглавляющий Казахстанское международное бюро по правам человека и соблюдению законности, говорит: «Неважно, что человек просто выражает свое мнение или что нет угрозы насилием… Заключение экспертизы цитируется как единственное доказательство против них».

Султанов, которого 14 мая приговорили к году ограничения свободы, рассказал, что его дело строится на заключении филологической экспертизы, установившей его участие в запрещенном движении «Көше партиясы» по нескольким видео, которые он разместил в Facebook: «Эксперт-филолог пришел к заключению, что я участвую в Көше, но не нашел призывов свергать [правительство] или что я агитировал других вступать [в движение]. На самом деле, у полиции на меня ничего не могло быть [для обвинения]. Это все по политическим мотивам». Султанову запрещено в течение трех лет заниматься общественно-политической деятельностью, в том числе онлайн.

Human Rights Watch ознакомилась с приговором от 14 мая. В нем говорится, что общая направленность видео и постов Султанова определяется «как негативная оценка представителей власти, ситуации в стране в целом и побуждение к совершению действий, направленных на смену власти, митингам, гражданскому сопротивлению». Никаких доказательств реальных противоправных действий в приговоре не приводится.

50-летняя Алия Жакупова из Нур-Султана, находящаяся под домашним арестом и суд по делу которой на момент публикации данного материала продолжался, рассказала, что власти отказались прекращать уголовное преследование даже после того, как «они сами [эксперты] написали, что нигде – ни в соцсетях, ни в чатах – Жакупова не призывала к насильственному свержению правительства, даже к смене руководства». «Если нет призывов к свержению власти, то как они могут меня обвинять в экстремизме?» - говорит она.

Упоминавшийся выше учитель Нурбол Онерхан из Северо-Казахстанской области рассказал: «Если говорить о доказательствах, то у них вообще ничего нет. Меня осудили на основании заключения экспертизы, которую делали в Астане [в настоящее время – Нур-Султан, столица Казахстана]».

44-летнего Асета Абишева арестовали 7 июля 2018 г., дело было возбуждено в связи с его публикациями с критикой в адрес правительства и репостами сообщений ДВК в Facebook. По версии обвинения, эти посты «дискредитировали Президента Республики Казахстан, членов его семьи и действующую власть Республики Казахстан». Несмотря на то, что Абишев отрицал все обвинения, суд счел его публикации «информационной поддержкой». 30 ноября 2018 г. его приговорили к четырем годам лишения свободы по статьям 266 (финансирование деятельности преступной группы) и 405. Апелляционная инстанция оставила приговор без изменения.

Угрозы и давление со стороны полиции

По словам алматинской правозащитницы Бахытжан Торегожиной, власти используют уголовные дела по 405-й статье, чтобы заставлять подозреваемых и обвиняемых выступать с публичным осуждением обоих запрещенных движений. О том, что на них самих оказывалось подобное давление, нам рассказывали и несколько человек, которых мы интервьюировали.

Орынбай Охасов из Уральска на западе Казахстана, работавший в нефтяном секторе до тех пор, пока не подвергся преследованию за политические взгляды, рассказал, как после задержания за участие в несанкционированном протесте в декабре 2018 г. полиция пыталась добиться от него заявления на камеру с осуждением ДВК. Когда он отказался, двое сотрудников полиции, по его словам, стали угрожать ему: «В тот день они меня предупредили: ‘Учти, ты у нас на учете с 16-го года. У тебя семья, работа. Завязывай со своим активизмом, а то все потеряешь’».

Одинокая мать из Алматы Жазира Демеуова, которую в октябре 2019 г. приговорили к году ограничения свободы по делу об участии в ДВК, рассказала, как ее держали в одиночной камере и требовали осудить запрещенное движение: «Каждый день ко мне приходили из госбезопасности, требовали, чтобы я на камеру обвинила Мухтара Аблязова. Но [он] здесь ни при чем. Я сама пошла на протест. Позицию свою заявить. Никто меня не заставлял».

Досудебное заключение под стражу

Следствие часто просит суд избрать для обвиняемых по 405-й статье меру пресечения в виде предварительного заключения под стражу. Адвокаты-правозащитники называют это тактикой удушения свободы слова и права на свободу мирных собраний.

Упоминавшийся выше адвокат Нурпеисов рассказал, что по делам с максимальным наказанием, не превышающим два года лишения свободы, обвиняемого обычно отпускают до суда под залог или устанавливают в отношении обвиняемого минимальные ограничения на время досудебного расследования.

Однако если в деле фигурирует 405-я статья, то «отправляют либо в СИЗО, либо под домашний арест».

По словам 49-летней Акмарал Керимбаевой, у которой свой небольшой бизнес, в октябре 2019 г. ее приговорили к году ограничения свободы по делу о предполагаемом участии в ДВК. Она рассказала, что считает, что изначально полиция задержала ее в Нур-Султане, чтобы не допустить ее участия в протесте, назначенном на 9 июня, после чего ее поместили под домашний арест: «Они [полицейские] меня обманули, когда забирали. Сказали, что просто допросят меня, а задержали на три дня. Через два дня отпустили, 9 июня после протеста, а потом отправили под домашний арест».

Допрос без адвоката

Human Rights Watch установлено, что в нескольких случаях власти не обеспечивали подозреваемым по 405-й статье право на адвоката.

По словам Султанова, при аресте и доставлении на допрос в Талдыкорган 30 октября 2020 г. он требовал адвоката, но ему было отказано: «Я просил адвоката, которого назначает государство, но [следователь] меня проигнорировал. Даже копию постановления на обыск не дали… Ни одной копии документов по делу не дали».

Охасов рассказал, что, когда его вызвали на допрос в полицию, ему было отказано в предоставлении государственного адвоката, поскольку он проходил по делу только как «свидетель». По словам Охасова, в тот день он отказался отвечать на какие-либо вопросы.

Ограничения свободы мирных собраний

Все наши собеседники говорили, что помимо уголовного дела о предполагаемом участии в запрещенной «экстремистской» организации, их неоднократно задерживали и привлекали к ответственности за участие в несанкционированных протестах.

62-летний Серик Жахин из Нур-Султана рассказал, как его приговорили по 405-й статье к году ограничения свободы, потом возбудили еще одно дело по той же статье. По его словам, в 2020 г. его пять раз задерживали за участие в мирных протестах; в общей сложности он провел 64 дня в заключении по административным обвинениям.

Свобода мирных собраний в Казахстане жестко ограничивается и законодательно, и на практике. Вопреки заявлениям правительства о том, что принятый в мае 2020 г. новый закон «О порядке организации и проведения мирных собраний в Республике Казахстан» будет способствовать реализации права на протест, по всей стране власти продолжают препятствовать несанкционированным мирным протестам и пресекают их, задерживая и привлекая к ответственности их участников, в особенности в тех случаях, когда инициаторами выступали ДВК или «Көше партиясы».

Жакупова рассказала, как ее задержали за участие в мирном пикете 10 мая 2018 г. у представительства Евросоюза в Нур-Султане: «Наши конституционные права как граждан Казахстана нарушаются до такой степени, что мы даже не можем провести небольшую мирную спокойную акцию, с голубыми флажками, это государственная символика, или маленькими голубыми шариками, или баннерами. Когда я пришла туда 10 мая [2018] года, то увидела, как омоновец схватил молодую студентку за волосы и тащил ее по тротуару. Я вступилась за нее, говорю им: ‘Что вы делаете, она же студентка!’ И за то, что я вступилась за нее, я [тоже] в автозаке оказалась».

Произвольные финансовые ограничения

В соответствии с законом РК «О противодействии легализации (отмыванию) доходов, полученных преступным путем, и финансированию терроризма» все осужденные по экстремистским составам, в том числе по 405-й статье, автоматически вносятся в перечень лиц, «связанных с финансированием терроризма и экстремизма», сроком на 6 – 8 лет.

Внесение человека в такой список означает блокировку банковских счетов, запрет на осуществление банковских переводов и платежей, в том числе, например, по ипотеке. Разрешается только ежемесячное снятие средств из расчета по одной минимальной зарплате на члена семьи (примерно USD 70). Блокируется также пользование государственными услугами, такими как нотариальные, так как блокируется их персональный идентификационный номер, который необходим для доступа к таким услугам. Эти финансовые ограничения являются произвольными и дискриминационными, отмечает Human Rights Watch.

Ерлан Файзуллаев, Нуржан Абильдаев и Жанмурат Аштаев у здания суда в Шымкенте, Казахстан, где их судили по уголовному делу по статье 405 Уголовного кодекса Республики Казахстан. 26 февраля 2021 года. © 2021 Дилара Иса, Радио Свободная Европа/Радио Свобода

Спецдокладчик Илойн по итогам своего посещения Казахстана в 2019 г. выразила «свою крайнюю обеспокоенность по поводу трудностей̆, с которыми сталкиваются члены семьи и иждивенцы, … и масштаб последствий… ведущий к нарушениям прав женщин и детей…».

Одинокая мать из Алматы Жазира Демеуова рассказала, как ей живется после того, как она оказалась в этом списке: «Нотариусом пользоваться не могу. Из города уехать не могу. К банку подключиться или деньги поменять – не могу. [Даже] за квартиру заплатить не могу… [Власти] меня финансово убили, чтобы заставить замолчать». По словам другой нашей собеседницы, она не может воспользоваться детскими выплатами на сына, поскольку деньги приходят ей на счет, а счет заблокирован после приговора.

Correction

Фамилия Акмарал была исправлена на Керимбаеву.

Дата решения Есильского районного суда была исправлена на 19 мая.

Your tax deductible gift can help stop human rights violations and save lives around the world.